Ожирение является одной из основных проблем современного общества [4, 38, 81]. Показано, что наличие избыточной массы тела значимо уменьшает продолжительность жизни, а в двух из трех случаях смерть человека наступает от заболевания, ассоциированного с нарушением липидного обмена и избыточным весом [40]. В настоящее время ожирение рассматривают в качестве фактора риска развития тяжелых хронических заболеваний, таких как сахарный диабет 2 типа (СД 2), болезни сердца и сосудов, в том числе артериальной гипертонии (АГ) и ишемической болезни сердца (ИБС) [1, 7, 21, 23, 26, 75, 104], распространенность которых возрастает с каждым годом.

Осмысление уникального молекулярного аппарата подоцита в последние годы позволило улучшить диагностику и создать классификацию болезней, которые назвали подоцитопатиями. Повреждение подоцитов часто ведет к реорганизации щелевой диафрагмы и структуры "ножек" подоцита. Результаты многочисленных исследований, приведенных в обзоре, позволили выделить четыре главные причины развития нефротического синдрома, обусловленные генетическими мутациями компонентов подоцита: а) изменение структуры щелевой диафрагмы; б) нарушение адгезивных способностей подоцита к базальной мембране; в) повреждение актинового цитоскелета подоцита и г) изменение в апикальной области мембраны подоцита.

Каждый год в мире выполняется около 24 000 трансплантаций почек. Общепризнанно, что этот метод лечения хронической почечной недостаточности в терминальной стадии наилучшим образом восстанавливает качество жизни пациентов, обеспечивая их полную медицинскую и социальную реабилитацию. Открытие циклоспорина А (СуА) в конце 70-х гг. знаменовало начало современной эры клинической трансплантации. Применение СуА в течение последних 25 лет позволило увеличить показатели годичной выживаемости трансплантата в среднем на 20-30%, что способствовало бурному развитию и распространению метода [1, 36, 38]. Несмотря на существенное увеличение выживаемости трансплантата, острое отторжение остается основной проблемой при трансплантации почки, особенно в ранние сроки. В последнее время убедительно продемонстрирована прямая связь между количеством и тяжестью перенесенных кризов отторжения и вероятностью развития хронического отторжения, обуславливающего преждевременную утрату функции трансплантата [7, 53]. Поэтому становится очевидной необходимость оптимизации режимов ИДТ, усовершенствования фармакологических форм выпуска и способов мониторинга концентрации СуА. Так, в течение последних 10 лет оригинальная форма выпуска циклоспорина (Сандиммун на масляной основе) была в основном заменена микроэмульсией - Неоралом, который обладает лучшими фармакокинетическими параметрами [19, 32]. Некоторые исследования показали снижение более чем на 15% случаев острого отторжения при приеме Неорала по сравнению с Сандиммуном, и доза, необходимая для достижения минимально допустимого эквивалентного уровня, может быть уменьшена примерно на 10% [2].

Проведен анализ анамнестических, клинико-лабораторных и морфологических данных 85 пациентов, 64 - с системной красной волчанкой (СКВ), 9 с криоглобулинемическим васкулитом (КГВ), 8 с микроскопическим полиангиитом (МПА) и 4 - с гранулематозом Вегенера (ГВ), длительность наблюдения 0,5-150,0 мес. Средний возраст 36,7 ± 14,2 лет, мужчин 23 (27,1%), женщин 62 (72,9%). Индукционную терапию (ИТ) 55 больным (64,7%) проводили преднизолоном (ПЗ) в виде «пульсов» и внутрь и «пульсами» циклофосфамида (ЦФ); 9 больным (10,6%) - ПЗ и азатиоприном (АЗА); и 21 больному (24,7%) - только ПЗ. К моменту установки диагноза и начала ИТ у 2/3 больных имели место поражения нервной системы, у половины - поражения легких, у трети - поражение сердца и антифосфолипидный синдром (АФС). Для СКВ были более характерны цереброваскулит, поражение сердца, лейкопения и АФС, для ANCA-ассоциированных васкулитов (ААВ) - легочные инфильтраты, лейкоцитоз и анемия, для КГВ - язвы кожи. Поражение почек характеризовалось выраженной протеинурией с формированием нефротического синдрома (НС) более чем у 40% больных, артериальной гипертензией (медиана систолического АД (САД) 150,0 мм рт. ст., диастолического АД (ДАД) 90,0 мм рт. ст. и нарушением функции почек (медиана сывороточного креатинина (КР) 2,6 мг/дл). Для КГВ характерны более значительная артериальная гипертензия и более частое развитие НС, для ААВ - более тяжелое нарушение функции почек. ИТ сочетанием ПЗ и «пульсов» ЦФ по сравнению с монотерапией ПЗ и комбинацией ПЗ и АЗА достоверно чаще приводило к достижению ремиссии как экстраренальных проявлений (ЭРП), так и хронического гломерулонефрита (ХГН), эффективность терапии в отношении ЭРП в целом выше, чем в отношении ХГН. 12-летняя выживаемость больных составила 65,2%, почечная выживаемость - 64,6%, терминальная стадия хронической почечной недостаточности (тХПН) чаще развивалась у больных с системными васкулитами (СВ) по сравнению с СКВ. Независимыми предикторами неблагоприятного исхода явились возраст >35 лет, легочные кровотечения и отсутствие ремиссии экстраренальных проявлений заболевания. Независимыми факторами риска «почечной смерти» (ПС) - тяжелое нарушение функции почек, требующее применения экстракорпоральных методов лечения (ЭМЛ) к началу ИТ, и наличие СВ.

Целью настоящего исследования было сравнение биодоступности препаратов-генериков и оригинальнго препарата СуА (Сандиммун Неорал), а также исследование клинической эффективности и частоты побочных эффектов при использовании препаратов-генериков. Материалы и методы: Было выполнено 159 полных фармакокинетических исследований у 115 пациентов после АТП (71 после приема Неорала и 88 на фоне приема препаратов-генериков), с определением концентрации СуА до приема, через 1, 1.5, 2, 3, 4, 6, 8 и 10 часов после приема СуА. Для оценки клинической эффективности препаратов СуА были проанализированы отдаленные результаты наблюдения у 500 реципиентов аллогенной почки. Длительность наблюдения составляла от 1 до 44 мес. (в среднем 29 ± 13 мес.). Оценивалась частота острого отторжения и хронической трансплантационной нефропатии (ХТН), а также 3-летняя выживаемость трансплантата. Результаты исследования: При сопоставимых значениях С₀, основные фармакокинетические параметры такие как Смax и AUC оказались значимо ниже при приеме генериков, чем при использовании оригинального препарата (824 vs 931 нг/мл и 3984 vs. 4292 нг/мл/ч. соответственно). У пациентов, получавших препараты-генерики частота кризов отторжения (10,6%), так же как и вероятность развития ХТН (24%) была значимо более высокой по сравнению с таковой у пациентов, получавших Сандиммун-Неорал (4,1 и 14% соответственно); 3- летняя выживаемость трансплантатов составила 90% у получавших препараты-генерики и 96% у пациентов, получавших Сандиммун-Неорал. Таким образом, данные нашего исследования продемонстрировали значительные различия между препаратами генериками и Сандиммуном Неоралом как по важнейшим фармакокинетическим параметрам (Cmax, Tmax, AUC) так и по клинической эффективности.

Исследованы распространенность ВГПТ и нарушения фосфорно-кальциевого обмена у 450 пациентов находящихся на лечении программным ГД в Центре экстракорпоральной терапии «Фесфарм». ВГПТ диагностировали согласно рекомендациям K/DOQI Clinical Practice Guidelines при уровне иПТГ более 300 пг/мл. При поступлении в центр ВГПТ различной степени выраженности обнаружен у 180 пациентов (40%). Легкий (иПТГ от 300 до 450 пг/мл) у 13%. Средней степени (иПТГ от 450 до 800 пг/мл) - 16%. Тяжелый (иПТГ>800 пг/мл) у 11%. Приблизительно у трети больных (131 чел.) уровень иПТГ находился в оптимальном диапазоне (150-300 пг/мл). У 144 больных уровень иПТГ был ниже 150 пг/мл и у них имелись признаки адинамического поражения кости. У пациентов диабетической нефропатией, частота ВГПТ была достоверно ниже, а степень выраженности гиперпаратиреоза была меньше по сравнению с другими нозологиями. Выявлена обратная корреляционная зависимость между уровнем иПТГ и возрастом (кроме пациентов сахарным диабетом). Частота гиперкальциемии составляла около 15% и была меньше чем в аналогичных исследованиях, а уровень фосфора и частота гиперфосфатемии (около 50%) существенно не отличались. В группе пациентов с четырехлетним периодом наблюдения (n-152) частота ВГПТ уменьшалась на фоне лечения с 46% до 27%. Среди 70 пациентов с ВГПТ, на фоне проводимого лечения активными метаболитами витамина Д3 компенсация достигнута в 60% случаев. У 82 пациентов с нормальным уровнем иПТГ, развитие ВГПТ составило около 10% в год, а частота развития ВГПТ нарастала с увеличением срока диализного лечения.

Цель исследования: изучение активности апоптоза лимфоцитов при хроническом гломерулонефрите (ХГН). Материалы и методы: в лимфоцитах 32 больных ХГН и 12 здоровых доноров методом флуоресценции исследована активность каспаз 6 и 8 с использованием специфических субстратов каспаз и количество 2- и 1-нитевых разрывов ДНК с использованием двух ДНК-тропных красителей - этидиума бромида и 4, 6-диамидино-2-фенилиндола. Исследована зависимость активности апоптоза лимфоцитов от показателей активности заболевания. Проанализирована динамика активности апоптоза лимфоцитов на фоне иммуносупрессивной терапии. Результаты: выявлено повышение активности каспаз у больных ХГН по сравнению со здоровыми донорами. Получена корреляционная связь между показателями активности ХГН (суточной протеинурией, гиперхолестеринемией) и активностью апоптоза лимфоцитов. Констатировано дальнейшее повышение активности апоптоза лимфоцитов на фоне иммуносупрессивной терапии ХГН. Выявлена зависимость активности апоптоза лимфоцитов от давности ХГН, наличия хронической почечной недостаточности. Выявлена зависимость эффективности иммуносупрессивной терапии от исходной активности апоптоза лимфоцитов. Заключение: согласно полученным данным, при ХГН имеет место нарушение процессов апоптоза лимфоцитов, что, возможно, имеет значение в патогенезе заболевания, а именно, в образовании клонов потенциально аутоагрессивных лимфоцитов. Современные варианты иммуносупрессивной терапии ХГН не приводят к нормализации данного процесса, что может лежать в основе недостаточно успешного лечения данного заболевания.

У 53 больных с хронической почечной недостаточностью, получающих лечение постоянным перитонеальным диализом, определены клинико-функциональные особенности синдрома артериальной гипертензии (АГ): 18 больных имели легкую АГ, 19 - умеренную АГ и 16 - тяжелую АГ. Всем больным выполнены биохимическое исследование крови, суточное мониторирование артериального давления и эхокардиографическое обследование. У больных с умеренной и тяжелой АГ преобладали пациенты хроническим гломерулонефритом с отсутствием остаточной функции почек, имеющие средне-высокие и высокие транспортные свойства брюшины и выраженную анемию. Содержание в крови ренина и альдостерона было одинаковым у всех больных. Индекс времени дневного и ночного систолического АД более 50% определялся соответственно у 5,5 и 11,1% больных с легкой АГ, у 73,7 и 84,2% - с умеренной и у 100% - с тяжелой. Индекс времени дневного и ночного диастолического АД более 50% определялся соответственно у 22,2 и 55,5% больных с легкой АГ, у 78,9 и 89,4% - с умеренной и у 100% - с тяжелой. Показатели степени ночного снижения и частота нарушенного суточного ритма АД не зависели от тяжести АГ. Усиление тяжести АГ сопровождалось прогрессированием гипертрофии миокарда левого желудочка и развитием систолической дисфункции.

Пурпура Шенлейн-Геноха нефрит (ПШГ-нефрит) - наиболее частое и серьезное проявление геморрагического васкулита (ГВ). Достоверно чаще среди жителей Прибайкалья геморрагический васкулит, а значит, и его почечные проявления встречаются в бурятской этнической группе. Наиболее частый клинический вариант - латентный гломерулонефрит. Независимыми предикторами почечной недостаточности являются: возраст дебюта ГВ 31-45 лет, артериальная гипертония, гиперазотемия и отсутствие антикоагулянтной терапии в дебюте заболевания, суточная протеинурия более 1 г.

С целью исследования участия сосудистой дисфункции в патогенезе изменений костного ремоделирования при хроническом гломерулонефрите обследованы 34 ребенка со снижением костной массы: 9 детей с нефротическим синдромом, 9 больных с нефротическим синдромом в сочетании с артериальной гипертензией, 11 пациентов с первично интерстициальными заболеваниями, 5 детей со снижением костной массы, не имевших хронических заболеваний. Контрольная группа была представлена 6 практически здоровыми детьми. У всех детей определялись уровни маркера костеобразования остеокальцина в сыворотке крови, маркера костной резорбции С-телопетида, маркера сосудистой дисфункции молекулы сосудистой клеточной адгезии-1 методом твердофазного энзим-связанного иммуносорбентного анализа. Содержание молекулы сосудистой клеточной адгезии-1 и С-телопептида оценивалось по соотношению в моче их уровней и уровня креатинина. Обнаружено значительное повышение уровня молекулы сосудистой клеточной адгезии-1 и снижение уровней маркеров костного ремоделирования у детей с хроническим гломерулонефритом, главным образом при сочетании нефротического синдрома с артериальной гипертензией. Установлено участие сосудистой дисфункции в подавлении костного метаболизма у детей с хроническим гломерулонефритом.

Пациент 62 лет с хроническим гломерулонефритом и артериальной гипертензией с 40-летнего возраста страдал ИБС: стенокардией напряжения ФК II-III. Перенес инфаркт миокарда (в 48 и 61 год), осложнившийся хронической постинфарктной аневризмой передне-перегородочной и верхушечной областей левого желудочка сердца и развитием хронической сердечной недостаточности II ФК (NYHA). Больного продолжала беспокоить стенокардия, в связи с чем ему было предложено проведение коронарной ангиографии с целью дальнейшего оперативного лечения (аорто-коронарное шунтирование). Перед процедурой коронарной ангиографии уровни Cr в сыворотке крови 397 мкмоль/л (СКФ по Кокрофту-Голту 16 мл/мин/1,73 м²), гемоглобина - 94 г/л. Через двое суток после проведения ангиографического исследования уровень Cr в сыворотке крови превысил 1000 мкмоль/л и стали нарастать симптомы хронической сердечной недостаточности: появились одышка в покое, тахикардия, влажные мелкопузырчатые хрипы в легких, отеки ног, двухсторонний гидроторакс, увеличение размеров печени. Проводившееся лечение гемодиализом не привело к восстановлению исходной функции почек, и через 9 месяцев пациент умер при явлениях прогрессирующей сердечной недостаточности. Несомненно, резкое ухудшение состояния, приведшее к летальному исходу, было спровоцировано введением рентгеноконтрастного средства при коронарографическом исследовании, развитием ОПН на фоне предшествующего нарушения функции почек. Учитывая трудности, возникающие при обследовании и лечении подобных пациентов, в данном обзоре поставлена задача проанализировать современные данные снижения риска контраст-индуцированной нефропатии.

Низкомолекулярные гепарины (НМГ) все шире используются в клинической практике для профилактики тромбозов в общей популяции, так как обладая сопоставимым антитромботическим действием со стандартным (нефракционированным) гепарином (НФГ), они значительно удобнее в применении. Предсказуемый антикоагулянтный эффект НМГ позволяет использовать данные препараты без обязательного рутинного лабораторного контроля, в том числе и у амбулаторных больных. Как известно, антикоагуляция является неотъемлемой частью каждой диализной процедуры. Особенностью программного гемодиализа является периодичность, повторяемость и одинаковая длительность стандартной процедуры. Многие больные находятся на гемодиализе десятки лет, многократно подвергаясь воздействию относительно высоких доз гепарина, что нередко приводит к развитию побочных эффектов, среди которых - гепарин-индуцированная тромбоцитопения, усугубление ренальной остеодистрофии, неблагоприятное воздействие на липидный обмен. НМГ существенно реже вызывают перечисленные побочные эффекты, и по мере того, как все большее число больных получают лечение в амбулаторном режиме, НМГ все чаще находят применение при гемодиализе. Выведение НМГ в норме осуществляется почками, поэтому их зависимость от почечного клиренса представляется основным контраргументом их применения у больных с терминальной стадии хронической почечной недостаточности (тХПН), в том числе на заместительной почечной терапии, в то время как элиминация НФГ осуществляется печенью и почками. При снижении клубочковой фильтрации выведение НМГ может замедляться, что потенциально таит риск развития кровотечений. Эта точка зрения нашла отражение в некоторых общепопуляционных исследованиях по профилактике венозного тромбоза, в которых кровотечения наблюдались чаще у больных с почечной патологией. Тем не менее, во многих исследованиях у пациентов на гемодиализе отмечено уменьшение частоты кровотечений при использовании НМГ. Показания к применению НМГ для антикоагуляции на гемодиализе официально зарегистрированы в большинстве развитых стран.

Глубокоуважаемая госпожа редактор! Предлагаемая заметка не имеет прямого отношения к журналу «Нефрология и диализ», но, поскольку он является широко читаемым нефрологическим изданием, прошу напечатать ее на страницах журнала. Ранее практически все медицинские статьи, публикуемые как в центральных журналах, так и на региональном уровне, подвергались обязательному профессиональному рецензированию и редактированию и в серьезных издательствах эти правила сохраняются до настоящего времени, в то время как появление некоторых альманахов и сборников зависит в ряде случаев от способности авторов самим оплатить свои опусы или найти подходящего спонсора. В 2005 г. в Cанкт-Петербурге (изд-во: ЭЛБИ-СПб), был издан «Диализный альманах» под редакцией трех уважаемых авторов, посвященный диализу и некоторым аспектам лечения больных с преддиализной стадией ХПН. Среди прочих в «Альманахе» опубликована статья, озаглавленная «Малобелковая диета приказывает долго жить», написанная одним из редакторов. Прямо скажем, заглавие выглядит несколько странным для научной статьи, однако, дело не только в названии. Статья не выдерживает критики ни по форме, ни по содержанию. Чего стоят утверждения автора, что малобелковая диета снижает в крови содержание не только мочевины, с чем можно согласиться, но и креатинина, хотя уровень последнего прямо не зависит от характера питания, а зависит от мышечной массы и только 15% креатинина, поступающего с пищей, экскретируется с мочой. Обсуждая позднее поступление больных на заместительную почечную терапию (ЗПТ), автор пишет: «Нефрологи лезут из кожи вон, чтобы с удовлетворением оттянуть начало гемодиализа». Отечественная нефрологическая практика свидетельствует, что основная причина позднего поступления больных на ЗПТ не стремление нефрологов получить удовлетворение, а отсутствие диализных мест. Достаточно ознакомиться со статьей B. Rutkowski [8], опубликованной в NДТ (Nephrology Dialysis Transplantation) № 1 за 2006 г., посвященную эпидемиологии ЗПТ в странах Центральной и Восточной Европы, из которой видно, что Россия из 16 обозреваемых стран, включая республики бывшего СССР, наименее обеспечена диализными местами (данные за 2002 г.). Остается только надеяться, что отношение органов здравоохранения к этой проблеме изменится. Продолжая тему, автор утверждает, что нефрологи, очевидно, также с удовлетворением наблюдают, как у больного «прикинется» перикардит и «от больного уже смердит». Проработав более 30 лет в клинике, руководимой академиком Е.М. Тареевым, я ни разу не слышал от него таких неуважительных выражений в отношении больных, хотя большинство из них не благоухали фиалками. Далее, автор в твердых выражениях приводит известные литературные данные, что сниженный уровень альбумина сыворотки предопределяет плохой прогноз у больных на ЗПТ. Он утверждает: «Ранее я не имел формальных данных о губительных последствиях ограничения белка в додиализной стадии. Сейчас я имею эти доказательства». Между тем, не цитируется ни одного источника, свидетельствующего о «губительном» влиянии малобелковой диеты (МБД) на альбумин сыворотки. Напротив, в подавляющем большинстве исследований, в которых специально изучалась эта проблема, утверждается, что диета с ограничением белка не снижает уровень альбумина в крови. Приведем результаты только некоторых исследований. В аналитической статье B. Maroni [7], озаглавленной «Ограничение белка и дефицит питания при болезни почек: факт или фикция?», указывается, что у больных с ХПН при ограничении белка включаются компенсаторные механизмы, обеспечивающие поддержание нейтрального белкового баланса и сохранения тощей массы тела, в то время как неупорядоченное потребление белка ускоряет прогрессирование ХПН. B. Vendrely и соавт. [9] не нашли заметных различий в уровне альбумина сыворотки у больных, находившихся в преддиализном периоде на диете 0,3 и 0,9 г белка на 1 кг массы тела, а после начала ЗПТ и увеличения потребления белка до 1,2 г/кг в сутки концентрация альбумина у наблюдавшихся пациентов повысилась на 20,1% и 11,7% и составила 41,6 и 40,8 г/л соответственно. Даже в исследовании Ph. Lucas и соавт. [6], применявших у 12 больных с креатинином плазмы от 594 до 1432 мкМ в течение 12,25 мес. рацион с очень низким содержанием белка (0,032 г азота на 1кг массы тела или 0,2 г белка/кг в сутки) с добавлением эссенциальных аминокислот и их кетоаналогов (ЭАК), уровень альбумина и трансферрина в крови не изменились, в то время как концентрация азота мочевины, фосфата и паратгормона снизилась. В течение первых 3 мес. лечения у больных несколько уменьшилась масса тела (у 4 с избыточным весом это являлось целью работы) и на 0,9см сократилась окружность предплечья. Скорость прогрессирования ХПН замедлилась. При прогрессировании уремии спонтанное потребление белка снижается приблизительно до 0,8 г/кг массы тела (M. Duenhas et. аl., 2003 [3]) и теоретически дальнейшее ограничение белка может вызвать или увеличить дефицит питания. На практике только неупорядоченная в белковом отношении диета, усугубляя диспептические расстройства, способна индуцировать развитие malnutrition [5]. Обобщая большое количество исследований по нутритивному статусу больных с преддиализной ХПН, M. Walser и соавт. [10] сформулировали следующие закономерности, в силу которых МБД не приводит к нарушению питания: МБД уменьшает или откладывает появление симптомов уремии, предупреждает накопление токсических продуктов и развитие осложнений, замедляет снижение клубочковой фильтрации. Поэтому на фоне МБД потребление пищи сохраняется на достаточном уровне, позволяя избегать развития malnutrition. Необходимо иметь в виду, что вегетарианская диета (0,3 г/кг белка в сутки) у больных с додиализной ХПН (креатинин сыворотки 5,2 мг/дл), улучшая липидный профиль и уменьшая оксидативный стресс, снижает риск кардиоваскулярных осложнений [1]. Этим свойством малобелковых диет, по-видимому, объясняется их способность улучшать выживаемость больных после перевода на ЗПТ по сравнению с пациентами, не придерживающимися диетических рекомендаций [2, 4]. Единственным упреком, который можно сделать МБД, является их меньшая, чем предполагалось, способность замедлять прогрессирование ХПН. Прогрессирование ХПН - многофакторный процесс и стратегия нефропротекции должна быть направлена на различные механизмы прогрессирования. В этом комплексе мер по торможению прогрессирования наряду с контролем системной и внутриклубочковой гипертензии, снижения протеинурии, лечения дислепидемии и т.д., МБД принадлежит не последнее место.

9 июня 2006 года исполняется 75 лет со дня рождения Ирины Евгеньевны Тареевой - члена корреспондента РАМН и РАЕН, профессора, лауреата Государственной премии СССР, заслуженного деятеля науки России. Трудно переоценить вклад Ирины Евгеньевны в отечественную науку и практическое здравоохранение. Получив прекрасное клиническое образование, обладая широкой эрудицией, бесконечным трудолюбием и требовательностью к себе, большую часть своей жизни Ирина Евгеньевна посвятила нефрологии. С 1975 года и до конца жизни она трудилась в Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова, возглавляя проблемную лабораторию нефрологии Научно-исследовательского центра, кафедру нефрологии и гемодиализа факультета послевузовского последипломного образования врачей, созданную по ее инициативе. В 1996 г. И.Е. Тареева возглавила Федеральный центр нефрологии и гемодиализа. Все свои знания и организаторский талант Ирина Евгеньевна отдавала развитию отечественной нефрологической школы и системы нефрологической помощи больным, продолжая дело, начатое Евгением Михайловичем Тареевым. Она - автор более 300 научных работ, в том числе 7 монографий по различным разделам внутренней медицины и двух руководств по нефрологии. Среди них - монографии «Основы нефрологии» (1970 г.), «Волчаночный нефрит» (1976 г.), «Сателлитные нефропатии» (1976 г.), «Клиническая нефрология» (1983 г.), «Диагностика и лечение заболеваний почек» (1985 г.), «Лечение гломерулонефритов» (2000 г.) и др. В 1995 г. под редакцией И.Е. Тареевой и с ее участием вышло двухтомное руководство «Нефрология». Особой гордостью Ирины Евгеньевны стала последняя книга, вышедшая незадолго до ее смерти, - руководство для врачей «Нефрология». Она была редактором этого руководства и автором более чем 10 глав. Все труды Ирины Евгеньевны отличает сочетание теоретической глубины и практической направленности. Они помогают уже нескольким поколениям нефрологов спасать жизни пациентов. На протяжении всего творческого пути И.Е. Тареева проявляла большой интерес к проблеме поражения почек при системных заболеваниях соединительной ткани. Монография «Волчаночный нефрит», написанная ею в 1976 г., не потеряла своего значения и актуальности до настоящего времени. И.Е. Тареевой и ее ученикам принадлежат приоритетные исследования, посвященные иммунным и неиммунным (гемодинамическим, коагулологическим, обменным) механизмам прогрессирования хронических заболеваний почек, разработке наиболее эффективных и безопасных режимов иммуносупрессии при нефритах. И.Е. Тареева является автором оригинальных работ, где была показана роль гиперлипидемии и жировых депозитов в почечной ткани в поражении почек и прогрессировании гломерулонефрита. Перу И.Е. Тареевой принадлежат одни из первых публикаций в России по нефропротективной терапии. Большое значение имеют работы И.Е. Тареевой, посвященные проблеме заболеваний почек у беременных, лечению ренальной анемии. Под руководством Ирины Евгеньевны защищены 6 докторских и 29 кандидатских диссертаций. Ученики Ирины Евгеньевны развивают ее идеи в ведущих нефрологических центрах России и стран ближнего зарубежья. Своих учеников она воспитывала собственным примером, являясь образцом целеустремленности, требовательности к себе, преданности науке, скромности, душевной чистоты. Коллегиальность, открытость, уважительное отношение к членам коллектива, включая самых молодых коллег, постоянное стремление к самосовершенствованию, умение учиться друг у друга - эти принципы, заложенные Ириной Евгеньевной, бережно сохраняются на кафедре и в отделе нефрологии и сегодня. За годы плодотворной работы отдела и кафедры нефрологии ММА им. И.М. Сеченова под руководством И.Е. Тареевой более 2,5 тысяч врачей получили подготовку по нефрологии. Всем, кому посчастливилось пройти эту школу, памятны ее яркие лекции, замечательные клинические обходы, во время которых она щедро делилась своими знаниями и клиническим опытом. Под руководством И.Е. Тареевой впервые в России в 2001 году был создан Образовательный стандарт послевузовской профессиональной подготовки врачей по нефрологии. И.Е. Тареева была одним из организаторов Французско-русских школ-семинаров по нефрологии, образовательных программ по нефрологии, проводимых в Москве на регулярной основе под эгидой Международного общества нефрологов. Блестящий клиницист, Ирина Евгеньевна много времени уделяла работе с больными. Во время обходов ее интересовали не только симптомы болезни, но и личность пациента, его настроение, обстоятельства жизни. Она всегда умела найти нужные слова, чтобы ободрить больного человека, вселить в него оптимизм и надежду. В этом она продолжала лучшие традиции русской клинической школы, бережно поддерживаемые в Клинике нефрологии, внутренних и профессиональных болезней им. Е.М. Тареева. Согретые душевным теплом Ирины Евгеньевны, многие больные становились ее друзьями. Помимо напряженной врачебной, научной и педагогической работы, И.Е. Тареева много времени уделяла вопросам организации и развития нефрологической службы страны. Она была главным нефрологом Министерства здравоохранения СССР, членом правления Всесоюзного общества нефрологов. В 90-е годы она много сделала для создания Научного общества нефрологов России (НОНР) - преемника Всесоюзного общества нефрологов. На втором (пятом) съезде НОНР Ирина Евгеньевна была избрана председателем общества. Яркий, талантливый ученый, И.Е. Тареева пользовалась огромным авторитетом среди отечественных и зарубежных нефрологов. Высокий профессионализм, свободное владение несколькими иностранными языками, необыкновенная коммуникабельность позволяли ей постоянно принимать активное участие в работе самых ответственных международных нефрологических форумов. И.Е. Тареева была членом редколлегии журнала «Nephron», активно участвовала в работе Международного и Европейского обществ нефрологов, была членом группы Регистра Европейского общества нефрологов, что позволяло ей быть в самой гуще жизни мирового нефрологического сообщества, знать и внедрять в России новейшие научные открытия, утверждать и пропагандировать достижения отечественной нефрологии. Заслуги И.Е. Тареевой в области медицины отмечены присвоением ей высокого звания Заслуженного деятеля науки России, медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, Государственной премией СССР. Необыкновенное жизнелюбие, душевная щедрость привлекали к ней людей. И в России, и за ее пределами она всегда была окружена друзьями, которые искренне любили Ирину Евгеньевну и гордились ее дружбой. А мы, ее сотрудники и коллеги, все эти годы продолжаем видеть ее глаза, улыбку, слышать ее голос и бесконечно жалеть о ее уходе.